Экстра vs интро

Автор: Надежда Сухова

Что главное в книге? Посетив несколько мероприятий на недавно прошедшей книжной ярмарке, я от нескольких выступающих услышала одну и ту же мысль: главное в книге – мир. Место действия, атмосфера, в которую погружается читатель. И если ты сумел создать такой мир, куда хочется сбегать от реальности, где читатель чувствует себя комфортно (не всегда безопасно, но он понимает, что опасности мнимые), – то ты молодец. Ты выполнил главную задачу творца.

Я с этим в корне не согласна, потому что для меня всегда был и будет на первом месте герой. Не важно, о детской или взрослой книге мы говорим. Читатель открывает книгу и хочет видеть на ее страницах личность. Это должен быть человек, похожий на читателя, или такой, каким читатель мечтал бы видеть себя. Не обязательно супергероем. Не все стремятся видеть себя халками или человекопауками. Им вполне хватает мечты быть обаятельным или богатым, с чувством юмора; обладать специфическими знаниями, руководить страной, командовать крейсером. В общем, каждый из нас имеет пробелы, восполнять которые помогает герой.

Еще один из вариантов близости с персонажем – сочувствие. Если мы видим, что он попал в такую же ситуацию, как и мы, имеет те же проблемы, что и мы, борется с теми же внутренними демонами, что и мы, – мы проникаемся сочувствием. Мы сопереживаем, мы учимся у него или помогаем учиться ему. Одним словом, мы включаемся в его жизнь.

И вот когда в книге будет такой герой, а лучше, чтобы их было несколько, чтобы каждый находил ключик к сердцу читателя, тогда читатель погрузится в книгу. И не важно, где происходит действие – на кровопролитной войне, в волшебном и прекрасном лесу, на краю космоса или в подводных глубинах – человек, открывший книгу, пойдет за героем всюду. Вместе с ним будет искать справедливости, добиваться любимой, спасать друзей, принимать сложные решения, радоваться победам.

Еще один аргумент в пользу моей теории – дети. Отпустите ребенка гулять в прекрасный, безопасный, уютный сад, но одного. Он будет счастлив? Конечно, от скуки он найдет, чем занять себя, но все равно он осмысленно или бессознательно будет искать общения, друзей. Может, даже врагов. Если не найдет – придумает. Мы социальные существа, нам важно иметь контакт. И если дать ребенку выбор: играть одному в прекрасном саду или играть с друзьями на грязном пустыре, – он выберет второе. Если, конечно, у него нет аутизма или поведенческих отклонений.

Тем не менее есть писатели, которые утверждают, что первостепенен в книге мир. И это натолкнуло меня на интересную мысль. А что если есть писатели-интроверты и писатели-экстраверты?

Для первых важнее миры, а герои второстепенны (и, если честно, именно у таких писателей герои часто получаются одинаковыми во всех книгах – как у Ольги Громыко, Роберта Хайнлайна, Стивена Кинга или Андрея Круза). Для писателя-интроверта важнее создать место действия, он углубляется в описания костюмов или оружия, в расстановку сил, в пояснение деталей. Он ревностно следит за погодой, политическими течениями, дворцовыми интригами. Персонаж для такого автора – лишь инструмент для демонстрации мира, один из ряда других инструментов. Герои у таких писателей, как правило, просчитываются на раз. Если у них есть бэкгрунд, то плюс-минус одинаковый. У каждого писателя-интроверта есть своя главенствующая тема. Либо это сирота. Либо кто-то, кто в детстве подвергался насилию, в том числе и сексуальному (привет Кингу!). Либо герой с тяжелым (неизвестным, неизлечимым) заболеванием. Либо это брошенный ребенок, который не нужен родителям и всему миру. В общем, фантазия подводит автора раз за разом. Но это и неважно. Важнее то, в сосуд с чем погрузить персонажа.

Эмоции, которые такие герои испытывают, тоже довольно просты, без изыска. Как правило, это базовые реакции – страх, радость, удовольствие. Они сосредоточены на себе, поэтому зачастую лишены ответственности и сострадания, либо эти чувства проявляются фрагментарно. Они могут попросить друга посидеть в засаде и забыть о нем, увлекшись своими приключениями или переживаниями.

Чувственная сфера персонажей у писателей-интровертов находится в плену воспоминаний, они раз за разом переживают то, что прошло несколько лет назад. Они возвращаются к какому-то травмирующему эпизоду при малейшем упоминании о нем. Диалектики у таких героев почти нет, они словно консервируются в себе. Не ищут скрытых резервов, не мобилизуют силы, не жертвуют собой. Они способны ровно на то, на что способны. Автор словно лишает их права расти. Трусы остаются трусами, ревы – ревут, истерики – впадают в истерику при каждом удобном случае. Никакой работы над собой.

Писатели-экстраверты отталкиваются от обратного. Герои у них всегда – квинтэссенция мира. И вот тут как раз они могут быть простыми рабочими, рядовыми солдатами, любимыми детьми в семье. Автор как бы говорит нам: не важно, кто ты и откуда, важно – кем ты станешь. У таких героев нет специального бэкграунда, но есть изюминка, что выделяет их из общего ряда. Примером может быть Ричард Шарп – королевский стрелок, герой романов Бернарда Корнуэлла или Том Сойер Марка Твена.

Писатели-экстраверты погружаются в глубь персонажа, рассматривают его черточки, до малейшего нюанса прописывают характер. Их герои всегда многогранны, интересны, глубоки. Они чувствуют и думают здесь и сейчас. И, что важно, они всегда настроены меняться. Они ищут свои скрытые резервы, они могут возмужать, помудреть, могут стать милосердными или, наоборот, превратиться в злого гения, ожесточиться.

Они умны, находчивы, любознательны – и этим отличаются от героев интровертивных писателей. Те всегда терпят бедствие и являются исполнителями. Всегда приходит кто-то, кто говорит, что им делать. Обстоятельства вынуждают их на какие-то поступки, и герои не имеют воли изменить эти обстоятельства. Герои писателей-экстравертов борются до конца (и нередко проигрывают). Они всегда стремятся разрушить систему и одолеть антагониста, они принимают решения и указывают менее волевым героям, что делать и как поступать. Они сами создают события, а не являются пассивными их участниками.

В итоге получается интересная вещь: писатель-интроверт «сидит внутри», но смотрит наружу. А писатель-экстраверт «находится снаружи», но смотрит внутрь. Изучение предмета возможно лишь тогда, когда ты смотришь на предмет с другой точки. Значит ли это, что писателям-экстравертам не хватает в жизни рефлексии, а интровертам – масштабов и просторов? Два разных подхода, формирующих целый культурный пласт. При этом нельзя сказать, кто лучше – интроверты или экстраверты. Каждый читатель выбирает автора, с которым комфортно лично ему.

9 Comments

  1. Ну вот, опустила интровертов ниже плинтуса…((
    Экстраверты, интроверты, прочие холерики-сангвиники — это всё оттенки личности, и уж если каждый обладает своим психотипом, почему писатели должны оставаться в стороне? И творят они сообразно собственному характеру и восприятию, что тоже логично. Было бы удивительно, если бы Белянин вдруг сочинил триллер, а упомянутый Кинг ударился в юмористику.)) Не, я бы почитал, конечно; попытался бы, по крайней мере…
    И совершенно не согласен с обвинениями интровертов в примитивизме. Просто их герои более приземлённы, реалистичны, без всяких волшебных способностей и роялей в кустах; но они в конце концов проходят весь квест, задуманный автором. Конечно, читателям с шилом в заднице прямолинейность сюжета кажется скучноватой, им драйв подавай. Но тут уж каждому — своё.
    А вот творчество некоторых писателей — экстравертов представляются мне, как бы помягче, слегка марионеточным. Интересный, динамичный сюжет, актуальная тематика плюс безусловный талант — и вот мы читаем шедевры Островского (который Николай), Гайдара (он же Голиков), Фадеева, прочих рупоров пропаганды…
    Не скажу, что эти произведения были плохими, но идеи их авторов безусловно мутировали под чутким руководством партии, и кто знает, что бы мы читали, дай им свободу творчества. И сейчас я не уверен, что большинство брызжущих оптимизмом авторов не находится под соответствующим колпаком. Пропаганду ещё не отменили…

    1. Да я ведь и не писала, что интроверты — плохо, а экстраверты — хорошо. Я ведь так и сказала: два восприятия. И политичность и пропаганда — это не только заслуга экстравертов. Взять, например, Платонова или Распутина. Их герои словно застыли, в то время как мир вокруг них расцветает и движется, мир полон деталей, а герои нет. Наверное, это закономерно, иначе чрезмерная детализация и того, и другого привела бы к перегрузке читателя.
      Но я, если честно, больше основывала свои наблюдения на современной прозе, нежели на Гайдаре, Фадееве и Островском, которые были почти сто лет назад. На современной — это где-то с 90-х. Именно тогда разделение пошло более заметное. Все эти попаданцы, герои-спецназовцы расцвели буйным цветом, потому что писатели-экстраверты наконец-то получили свободу. Столько лет сюжетная литература считалась примитивной, недостойной, пафосной и всякой еще разной. А потом дамбу прорвало — и мы имеем то, что имеем. Меня это радует, если честно. Хотя я понимаю, что это опасная тенденция.

      1. Согласен, два восприятия. Просто интроверт-персонажи какие-то несимпатичные получились. Наверное, неугомонные экстраверты-холерики, проносясь мимо, не успевают их толком воспринять.)) Гайдара и прочих привёл в качестве примера, как наиболее изученных (моим поколением) авторов. Других, по большому счёту, и не было; поэтому им никто не мешал воздействовать на мой неокрепший ум. И что-то мне подсказывает, что воздействовали они неплохо. В смысле духовности. Конечно, Кибальчиш против Спайдермена не пляшет, но на то и был железный занавес с литературной таможней, чтобы детишки любили Родину, а не чупа-чупс.))
        Сегодня есть возможность читать всё, что душе угодно. А нынешней душе, как капризному ребёнку, угодно только то, что доставляет удовольствие. А потом кариес, понос, анорексия… Короче, испортили всех изобилием сладкого, но вредного.
        И ещё заметил, что несмотря на массовую образованность, люди не так уж часто отличаются критичностью и наличием собственного мнения. Они радостно покупают в соседнем КБ, скажем, Божоле 1975 года,» сделанное из винограда, собранного девственницами в полнолуние на южном склоне горы Арарат». Применительно к литературе — так же радостно читают того же Сальникова, хотя уверен, три четверти посчитают его такой же кислятиной, что и Божоле. Но реклама сильнее здравого смысла. И это тоже опасная тенденция.

  2. Пейзажисты и портретисты, и всё?.
    а вот читатели, (особенно комментаторы на 74кг, — если они конечно читают, что то еще кроме) сплошные КИТЧисты видимо.

    1. Да конечно, нет же! Я взяла одну точку отсчета (герой) и вывела свою закономерность. С которой можно соглашаться, а можно послать в жопу. Кому как угодно. Это ведь не конечная точка, есть масса других критериев, которые ценны для каждого человека в отдельности. Просто в паре «мир — герой» для меня важнее герой. А для кого-то — мир. Мне такая позиция кажется невкусной, а кто-то смакует. Вот для вас, например, что ценнее в книге?

      1. Надежда. Для меня в последнее время, по причине того, что после сорока, я стал вновь молодым отцом, самое ценное в книге, это ее наличие, в заведении, куда и посылают жопу. Там особо не приходится выбирать. Меня в основном возбуждала беллетристика, фантастика, путешествия, исторические хроники, военные прозы, а особенно общевоинские уставы ВС РФ ( я многие статьи наизусть знал из этих), ну а в силу работы с многорелигиозным личным составом приходилось читать много литературы религиозной направленности ( в общем, перечитал все священные книги основных конфессий (дабы не возникло предпосылок уповать на » Мне это делать вера не позволяет»). Я не люблю Кингов и иже с ними ( ни читать ни смотреть, хоть и люблю ужастики). Очень люблю Алексеева СТ, В.Головачева, М. Семенову, щас вон даже Макс Бодягин вкатил. Да и много чего перечитываю со школьной программы (но именно школьной программы моего времени, советских времен и именно ту литературу), просто недавно разобрали старый шкаф в коридоре, чтобы сделать на его месте новый, и вся моя литература, кою в те времена по очердям и талонам выдаваласЯ, попалась на глаза. Пишите Классно, берет за душу, ну а кого или чего вы выводите на передний план пейзажи или личность, мне глубоко и без разницы, я не эксперд в этих областях, и мое представление об литературе её жанрах и прочих премудростях, поделено на понравилось и не понравилось. Всей прочей аналитики мне хватает на работе. Спасибо Вам
        Ну а пейзажисты и портетисты тоже многолики и многокенфисионны, я, просто, видимо попытался слишком упростить, именно для себя, Ваше понимание, в меру своей не высокой образованности, в данном направлении.

      2. Критерий «нравится/не нравится» самый важный в литературе в частности, и в жизни вообще. По крайней мере, он честный. В этом его суть.

  3. Хорошая теория, мне нравится! Проста в применении. Пелевин же, получается, интроверт? ))

    1. К стыду своему, мало знакома с его творчеством. Всего по четырем романам. Но если по ним судить — да, выходит, что интроверт

Добавить комментарий для АяврикОтменить ответ