Река Теча: опасна ли она сейчас

Мост через Течу на трассе Челябинск-Екатеринбург «звенит» до сих пор

Этот мост через Течу проезжал каждый, кто хоть раз добирался из Челябинска в Екатеринбург на машине. Доступ на него свободный, предупреждений — никаких, а при желании можно спуститься к самой воде. Но есть ли здесь избыточная радиация? Мы проверили это, а потом отправились в Муслюмово, после него — к топкому месту у истоков Течи, чтобы выяснить, опасна ли река сейчас.

Сегодня — день памяти жертв радиационных катастроф, который приходится на годовщину аварии на Чернобыльской АЭС: она случилась 26 апреля 1986 года. Но для уральцев нынешний год «юбилейный» по другой причине: загрязнение Течи началось весной 1949 года и растянулось на много лет.

По мосту на Течей каждый день едут тысячи машин

Семьдесят лет спустя на мосту трассы Челябинск-Екатеринбург фонит весьма заметно. Подходишь к нему, и треск индикатора радиоактивности ускоряется вместе с пульсом.У перил в пяти метрах над водой прибор показывает 220–250 мкР/час (микрорентген в час).

Какова норма? Этот же индикатор в Челябинске показывает фоны в 12–25 мкР/час, а полностью безопасными считаются значения до 30 мкР/час.

Индикатор радиоактивности SOEKS-01M не является профессиональным прибором, но для наших целей вполне подходит. В нём используется датчик Гейгера-Мюллера СБМ-20, популярный ещё с советских времен. Он улавливает гамма-излучение и бета-частицы, правда, не чувствителен к «мягкой» бете

У моста натыкаемся на рабочих в зелёных жилетках, которые запарковали микроавтобус тут же.

— А ты чего так далеко машину поставил? — спрашивает меня один. — Нельзя тут парковаться, что ли?

— На мосту по правилам нельзя, — отвечаю. — К тому же там радиация.

— Какая радиация? — удивляется рабочий.

— Так это же Теча. Излучение раз в семь выше фонового уровня.

Я показываю ему индикатор радиоактивности. Рабочий смотрит осоловело и, кажется, не верит ни на йоту, принимая его за примитивный сотовый телефон.

Под мостом сильное течение, а радиация — умеренная

Мост в самом деле выглядит мирно, и по нему можно беспрепятственно спуститься к самой воде. Что интересно, прямо под ним излучение слабее и зависит от конкретной точки: со стороны «Маяка» радиация ниже (порядка 120–150 мкР/час), в направлении Муслюмово — больше раза в два. Почему так? Вероятно, стремнина под опорами моста вымывает радионуклиды дальше по течению и концентрирует в топкой болотине за ним. Радиация часто распределяется неравномерно, очагами, а карта заражения напоминает забрызганный краской холст: тут густо, там пусто.

За мостом — поросшее травой болото, которое, судя по всему, накопило запас изотопов: повышенный фон чувствуется даже на высоте нескольких метров

Муслюмово, мельница и два моста

Около Муслюмово к Тече подойдешь не везде: например, в районе железнодорожного моста берега крутые и заросли кустами. От воды идёт неприятный запах, который наш видеооператор Вадим считает вонью скотомогильника. Скот вокруг Течи действительно пасётся, летают полчища чаек.

Ради драматизма мы могли бы сказать, что эта лисичка умерла от радиации, но, вероятнее всего, её сбила машина
А вот многочисленные кладбища Муслюмово заполнены в том числе жертвами радиационной катастрофы

Под железнодорожным мостом индикатор показывает норму, держишь ли его над берегом или над самой водой, и этому есть объяснение: в районе Муслюмово пойму реки отсыпали.

Над Течей — полчища чаек. На горизонте видна железная дорога, мост находится слева (не в кадре)
Работы по отсыпке берега проводились в 2008-2011 года. Общая протяженность участков в районе Муслюмово составила 2,6 километра: берег укрывали каменной породой для ограничения доступа людей и скота. За работы отвечало Министерство общественной безопасности Челябинской области

Мы едем дальше к примечательному месту в Муслюмово, вернее, в его старой, уже расселённой части. Разрушенная мельница братьев Злоказовых и слепое конторское здание выглядят иллюстрацией к постапокалиптическому фильму — их забросили в середине 70-х годов, когда Теча была уже основательно загрязнена.

Мельница братьев Злоказовых — впечатляющая многоэтажная постройка, которая в советские годы размещала завод по производству авиационного клея
Это место обожают туристы. Здание мельницы, насколько можем судить, безопасно, чего не скажешь о Тече под ним
По соседству — разрушенное конторское здание, в котором до середины 70-х работала школа-интернат. Это было в годы основательного загрязнения Течи.
Здание пришло в упадок, но держится
За оврагом — болото и Теча. Интернатовские дети наверняка бегали купаться

На самих руинах и поляне между ними индикатор сонно тикает на 12–15 мкР/час — норма. От мельницы к реке ведёт манящий спуск: берег здесь влажный и пологий. Над водой индикатор показывает до 60 мкР/час, а в луже, оставшейся от весеннего разлива, просыпается окончательно — 120–140 мкР/час. Не смертельно, но ощутимо выше фона.

Над поверхностью воды уровень нормальный
В этой непримечательной грязи фонит на 140 мкР/час

Букет изотопов, сброшенных в Течу за последние 60 лет, преимущественно распался, и сейчас основными загрязнителями считаются стронций-90 и цезий-137 с периодом полураспада обоих порядка 30 лет. Первый хорошо переносится водой, второй концентрируется в почвах. Оба изотопа являются бета-излучателями, то есть испускают потоки высокоэнергетических электронов или позитронов. В отличие от гамма-излучения, бета-частицы обладают меньшей проникающей способностью: слой воды заметно ослабляет бета-радиацию, равно как и слой почвы. Поэтому очаги проще всего обнаружить в местах, где река разливалась и отступала: в пойме, в топях, на пологих берегах. Индикатор лучше держать над самой поверхностью, обратив прорези счетчика Гейгера-Мюллера вниз.

Дома на берегу Течи в Муслюмово — от них до реки 350 метров

Жилых домов в этом месте немного: большинство жителей Муслюмово отселены на 1–2 км от реки в конце нулевых.

Новомуслюмово — улица с однотипными домиками в паре километров от старого места

В опасной зоне вдоль Течи было около 40 населённых пунктов, переселять которые начали ещё с середины 50-х. Но о Муслюмово по какой-то причине «забыли», и сейчас популярна версия, что над людьми провели эксперимент — так якобы пытались определить долговременное действие радиации на человека. Переселять Муслюмово начали в 2009 году, и люди по-прежнему живут в десяти минутах хода от загрязнённой реки.

Участок вдоль Муслюмово пытались реанимировать. На мосту через Течу на выезде из Муслюмово в сторону Кунашака излучение в норме как на самом сооружении, так и у воды. Мы поковыряли ил, но даже так фон не поднялся выше 40 мкР/час — лишь чуть выше нормы. Нас больше волновали полчища клещей, которые в это время года голодные, а тут ещё и радиоактивные.

Река здесь разливается, что также маскирует заражение дна

Впрочем, наш примитивный прибор не даёт детальной картины. Состояние реки мониторит челябинский гидрометеоцентр, и данные за несколько лет показывают, что уровень стронция-90 в воде превышает допустимые уровни, а кроме того, не убывает со временем: идёт его десорбция из донных отложений.

В пойме реки

Пойма реки со стороны Озерка хорошо видна на спутниковой карте: здесь Теча разливается в половодье, заражая болотистые почвы. В этих топях мы наверняка что-то найдём. До «Маяка» — километров тридцать.

Сама Теча на спутниковых картах выглядит ручейком, но её пойма хорошо заметна — видите зелёную полоску? Туда мы и направляемся

Сворачиваем на грунтовую дорогу примерно в километре от моста на трассе М-5 со стороны Екатеринбурга. Течу укрывает полоса густого леса, поэтому не то что заехать на берег — даже зайти непросто. Здесь тоже много клещей, но риск явно оправдан: индикатор показывает 100 мкР/час ещё на подходе к лесу, 200–300 мкР/час в самом лесу и до 500–600 мкР/час на берегу Течи.

Вот здесь — 500 мкР/час

В отличие от муслюмовского участка показания индикатора здесь почти не зависят от высоты, на которой его держишь: лупит как будто со всех сторон. Мы вырыли небольшую яму, но и в ней значения были те же — в среднем 500 мкР/час. Это на порядок больше нормального фона.

Экран бликует, но если приглядеться, показывает около 500 мкР/час. Для съемки я положил его на траву, но на высоте значения были такими же и даже выше

Опасно ли такое излучение? Неподготовленного исследователя всегда охватывает приступ радиофобии, а заодно возникает повод выпить. На самом деле, значения в 500 мкР/час при кратковременном посещении некритичны. За десять-пятнадцать минут нахождения на берегу Течи мы получили эквивалентную дозу облучения в районе 1 мкЗв (микрозиверт). В реальности даже меньшую, ведь бета-частицы «тормозятся» даже одеждой. Для сравнения, флюорография даёт дозу облучения порядка 150–250 мкЗв, то есть на два порядка больше, чем мы получили на берегу. Наш вояж не был опасным при условии, что мы не надышались радиоактивной пылью.

Допустимое разовое облучение населения — порядка 100 000 мкЗв: считается, что при этом последствий для здоровья, даже кратковременных, не наблюдается. А дозы до 10 мкЗв в принципе не рассматриваются сколь-нибудь значимыми. У нас было на порядок меньше

Но если пожить здесь долго? Если целый год не сходить с берега реки, при излучения 500–600 мкР/час накопишь порядка 50 000 мкЗв (=50 мЗв). По нормам НРБ-99, это как раз порог для переселения из зоны. А ещё это в десять раз выше значений, при которых вводятся запреты на употребление местной воды и продуктов.

По берегам — тина, пена и вонь. Теча, к счастью, не располагает к водным процедурам

Проще говоря, жить в пойме Течи под Озёрском по-прежнему нельзя, но выйти на берег можно. Впрочем, не советуем: наш примитивный прибор давал лишь ориентировочные значения, да и радиация ложится неравномерно, так что гарантий, что такой же фон будет в других местах, нет.

К тому же внешнее облучение — не главный риск. Многие радионуклиды охотно проникают в организм и остаются в нём надолго, например, стронций-90 хорошо накапливается в костях. И человек получает постоянный излучатель внутри себя, который даже при малой мощности дает сильную дозу из-за длительности воздействия. При выходе из заражённых зон желательно хорошо отмыться, постирать одежду и особенно тщательно — обувь.

По данным Министерства экологии в 2016 году житель Муслюмово получал дозу в 154 мкЗв в год, что ниже опасных значений. Но после начала заражения Течи дозы были такими, что медикам пришлось вводить термин «хроническая лучевая болезнь», которой даже по официальным данным болело около 1000 человек.

Паранойя замучила меня так сильно, что обувь я вообще выкинул, хотя объективных поводов не было. Проблема радиации в том, что её невозможно почувствовать, а потому эффект «анти-плацебо» заставляет чесаться и прислушиваться к себе, даже если умом понимаешь ничтожность доз.

Как убивали Течу

Многие связывают заражение Течи с аварией 1957 года, когда на «Маяке» взорвалась одна из ёмкостей для хранения жидких радиоактивных отходов. Десять лет спустя, в 1967 году, на территории предприятия пересох технический водоем В-9 (озеро Карачай), и ветер несколько недель раздувал радиоактивные осадки. В обоих случаях след заражения простирался на северо-восток, хотя досталось и Тече в районе её истока. Впрочем, загрязнять реку начали значительно раньше, ещё в 1949 года.

Карта восточно-уральского радиоактивного следа после взрыва 1957 года. В красную зону попали истоки Течи

Химический комбинат в Челябинске-40 (Озёрске) произвёл плутоний для первых советских атомных бомб. Сырьем являлся облучённый в реакторе уран. Ядерные процессы опасны сами по себе: например, активная зона требовала охлаждения, а вода бралась из открытых водоемов. Но для Течи не это было главным.

При выборе расположения для будущего комбината учитывали изобилие водоемов в районе Кыштыма. Сегодня ПО «Маяк» является уникальным предприятием по переработке ядерных отходов разных типов

Заражение Течи в большей степени связано с радиохимическим заводом «Б» здесь же в Озерске. На завод поступали облучённые блоки урана из реактора, которые содержали целый букет изотопов, включая мизерные количества плутония.

Процесс был сложным и почти ювелирным. Блочки урана в алюминиевой оболочке растворяли в кислоте, а затем с помощью многоступенчатых реакций выделяли плутоний, который поступал для дальнейшей очистки на производство «В». Также выделяли уран и возвращали его обратно в реактор.

Цех радиохимического завода, где выделяли плутоний

После всех процедур оставался жидкий раствор радиоактивных изотопов, которые на заре холодной войны не представляли практического значения. Сегодня есть технология их остекловывания, но тогда опыта работы с химически активной и жутко вредной дрянью не было.

Вопрос утилизации отходов занимал умы ядерщиков ещё в начале атомных проектов, но приоритетным не был. Их планировали накапливать в специальных емкостях, предварительно удаляя из них малоактивные субстанции. И ёмкости были на радиохимическом заводе сразу.

Но что-то пошло не так. По одной из версий, жидкие отходы не удавалось как следует упарить, поэтому их объём превысил планируемый, и ёмкостей просто не хватало. И появилась альтернатива: либо останавливать процесс (вариант расстрелянный), либо сбрасывать отходы… куда?

Не только в СССР, но и во всем мире водоёмы считались «идеальным» хранилищем радиоактивных отходов: якобы концентрация опасных веществ быстро падает из-за их растворения в больших объёмах воды. Так делали в США, Европе и СССР, но водоемы выбирали разные: западные страны тяготели к морям и океанам, а близ Челябинска-40 были озера и реки

Вот как описывают события тех лет авторы книги «Тайны сороковки»:

— На что рассчитывали, когда сбрасывали жидкие радиоактивные отходы в реку Теча? Копируя американский опыт, считали, что вода реки Теча разбавит опасную концентрацию радионуклидов, а не справится сама, довершат дело потоки Исети, Тобола, Иртыша, и уж великая Обь в океан вынесет уже надежно рассеявшеюся активность.

С 1949 по 1951 году отходы, включая высокоактивные, полились в Течу. Примерно на 80% они состояли из короткоживущих изотопов, которые облучили теченские поселения, но не обнаруживаются сейчас. Оставшиеся 20% — это в основном упомянутые стронций-90 и цезий-137, а также тритий и плутоний — они с нами всерьёз и надолго.

Кстати, период полураспада не нужно путать с периодом полного исчезновения. У стронция-90 он составляет около 30 лет, и это значит, что даже через сотню лет примерно 10% от первоначального объема изотопа останутся активными.

Отбор проб радиоактивной почвы

В 1951 году опасность, наконец, осознали, но до 1956 года сброс отходов в реку продолжался из-за отсутствия альтернатив, хотя и в существенно меньших количествах. Высокоактивные отходы  накапливали в резервуарах, один из которых взорвался в 1957 году, а концентрат послабее сливали в озеро Карачай, которое было захоронено в 2015 году.

Попавшие в Течу радионуклиды разносились по течению и накапливались в иле. Загрязнилась пойма реки, особенно пострадала зона непосредственно у комбината — Асановские болота.

С 1956 по 1963 годы Течу вблизи «Маяка» разгородили двумя плотинами, образовав Теченский каскад водоемов — особо заражённые места оказались затоплены, а поступление «грязной» воды в Течу почти прекратилось.

Большую часть года Теча напоминает ручей — сброс воды в неё теперь ограничен

Достоверных данных о том, насколько герметичен Теченский каскад водоемов сейчас, нет. В конце 80-х стало ясно, что уровень воды в технических прудах на критическом уровне, поэтому потребовались работы по апгрейду плотин. Кстати, именно поэтому Течу нельзя было изначально перекрыть или изолировать: её ток крайне важен для поддержания уровня водоёмов в районе Озёрска.

Скандалы случались и в нашем веке: в середине нулевых прокуратура возбудила уголовное дело против генерального директора ПО «Маяк» Виталия Садовникова — поводом стало повышение уровня загрязнения Течи из-за сброса в неё отходов. Впоследствии Садовников был амнистирован и восстановлен в должности.

Теченские уроки

Можно ли винить сотрудников химкомбината, которые в 1949 году под давление высшего руководства страны приняли решение о сбросе отходов в реку? Может быть, и нет: они стали такими же заложниками ситуации. Большая часть персонала получила критичные дозы облучения в первые годы работы: в загрязнённых помещения комбината фоны достигали 250 000 мкР/час, а некоторые сотрудники облучались на 20 рентген за день — при таком уровне смертельная доза накапливается за 2–3 недели работы.

Окрестности Течи — траву выжгли и стало совсем мрачно

Но в этой истории помимо героизма много и позорных пятен. Сокрытие аварий и самого факта загрязнения Течи положило начало традициям информационной блокады, которая позже, в 1986 году, будет стоить множества жизней при Чернобыльской катастрофе.

Жители Теченских деревень зачастую не знали об истинной опасности реки. В Муслюмово хроническая лучевая болезнь стала привычным диагнозом, а признание жителей потерпевшими вылилось в абсурдно долгую волокиту.

Куда девать отходы?

Хранение радиоактивных отходов остаётся проблемой до сих пор, и пока нет ни одной надёжной концепции, которая гарантировала бы их сохранность на протяжении тысяч лет пока опасны наиболее живучие изотопы — тот же плутоний-239, например, почти вечен. Изучаются перспективы их хранения в шахтах и подземных бункерах, но идеального варианта не придумано.

Ядерное производство в Виндскейле близ города Селлафилд по функционалу было близко к ПО «Маяк» и с середины 50-х сбрасывало радиоактивные отходы в открытый водоем

Сброс опасных отходов в водоемы практиковался и на Западе. Например, английский аналог ПО «Маяк» располагался близ города Селлафилд, и его отходы поступали по трубе прямиком в Ирландское море. В Европе считалось нормой сбрасывать бочки с радиоактивными отходами в море, иногда — в прямой видимости от берега. Правда, при прочих равных загрязнение реки критичней для населения, чем загрязнения морей, поэтому наша концепция в любом случае была наиболее экстремальной.

За 70 лет атомная промышленность России много раз пересматривала свои подходы и нормы безопасности, и многое из той дичи, что творилась в конце сороковых, почти невообразимо сегодня. Контроль обстановки ведут метеорологи: это они, кстати, заметили ничтожные количества рутения-106 осенью 2017 года и выпустили панический релиз, который всколыхнул всю страну, зато наглядно показал, что мониторинг радиационной обстановки в самом деле существует.

Единственный знак радиационной опасности затерялся в поле и стоит к дороге спиной. Фото Алла Слаповская, Алиса Никулина

При этом атомное сообщество остается закрытым и не считает важным общение с публикой и учёт её мнения. Новой проблемой для Челябинской области является грядущее захоронение пяти реакторов, которые нарабатывали плутоний для первых атомных бомб СССР. Хоронить их предполагается на месте, причём сохраняя связь с озёрскими водоемами для охлаждения. На наш запрос специалисты ПО «Маяк» заявили, что не будут рассказывать о деталях проекта и обсуждать этот вопрос в принципе.

Старый забор около Течи — от него остались столбы с обрывками колючей проволоки

И отношение проявляется во всем. Проехав вдоль Течи, мы не заметили ни одного предупреждения о радиационной опасности. Панические надписи выскакивали только на экране индикатора радиоактивности. Почему не обозначить реку, окруженную охотничьими угодьями, полями и селениями?

Отсыпанный каменной породой берег Течи. Подобные работы в 2008-2017 годах проводились на участках реки вблизи Муслюмово, Бродокалмака, Русской Течи, Нижнепетропавловского. Самые масштабные работы были в Бродокалмаке — отсыпали более 13 гектаров.

В 2008–2017 годах Течу подвергли «реабилитации», обустроив 4 км берега и исключив лёгкий доступ к воде в ряде популярных мест. В любом случае, подойти к Тече несложно и сегодня, в том числе, вблизи самого Муслюмово.

Вдоль поймы реки идёт вполне сносная дорога, до самого русла — 3 минуты ходьбы через лес. Дорога чистая, но чем ближе к воде — тем выше излучение. При этом пользоваться Течей для любых нужд сегодня запрещено, но как узнать об этом?

Атомная энергетика слишком проникла в нашу жизнь, чтобы отказываться от неё. Но за 70 лет к ней накопилось колоссальное недоверие, которое исчезает также медленно, как живучие изотопы — полураспадами. И одна из причин этого недоверия — в том снобизме и закрытости, которые атомщики демонстрируют до сих пор, прикрываясь служебной необходимостью и провоцируя размножение мифов и слухов.

Некоторые советовали нам после посещения Течи выбросить не только одежду, но и автомобиль. Радиофобия — штука заразная. Не подцепите.

29 Comments

  1. насколько я понял 500 мкР/час — ваше максимальное измеренное показание…думаю фраза «немногим ниже» таки имеет право на жизнь…вы где брали дозиметры? Чтобы взять те же самые для исключения влияния приборной погрешности.

    1. Прокат на 40 лет Победы 38. В любом случае, при измерениях радиации чёткие значения не получить, у нас до 600 мкР/час доходило, если полазить, можно наверняка и поболее найти, но в среднем было где-то около 500 мкР/час. Я думаю, можно взять любой другой аналогичный дозиметр, проверить его на фонах в Челябинске (не должно быть выше 20-25 мкР/час). Это в любом случае приблизительные измерения, так что если будет хотя бы 300-400 мкР/час — считай, что ты прав.

      1. круто! Прям квест. Я уже давно хотел взять дозиметр дома померить, на участке и в деревне…теперь для этого появился повод…еще надо бы каменный карьер обмерить. В парке есть еще несколько участков с выходом гранитов на поверхность, думаю там +/- одинаково должно быть. постараюсь фоткать на телефон, может по следам еще статью напишем.

      2. Отлично. По граниту мне говорили, что до 100 мкР/час иногда дает, но в районе Муслюмово гранит спокойный был, 15 мкР/час. В Шершневском бору есть ручей, где висят плакаты, что вода богата радоном — может быть повышенный фон. Но радон-222 — альфа-излучатель, его просто так не измерить. Сам гранит может содержать уран, его продукты дают излучение.

      3. Мля, получается даже если потенциальная опасность есть, то обнаружить её скорее всего не получится. Понятно же что источников гамма и бэтта-излучения я скорее всего не найду, и что причина чаще всего именно радон. Есть какие-нибудь детекторы альфа-излучения у них в прокате?

      4. Что-то всё снова смешалось. Надо разделить два пласта проблемы. Радон-222 — это чаще всего не техногенный загрязнитель, а природный (продукт урана-238), и на Урале он распространён настолько, что в подвалах домов и скважинах обнаруживается довольно часто. Это известная проблема, и никаких Америк тут не открыть, скорее всего. Чтобы поймать радон, нужно привлекать специалистов, потому что его содержание обычно мало и внешнее излучение от него ничтожно. Он вреден при попадании в организм. В Муслюмово, кстати, тоже радон высокий, что не связано с авариями.
        Сильные фоны бета- и гамма излучения дают техногенные загрязнители, которым и посвящена статья, и я думал, ты говоришь о такого рода проблеме. Вот их можно поймать бытовым прибором, пусть даже его точность невелика, но обнаружить сам факт излучения он позволяет с высокой степенью достоверности. Так что определись уж, что ты хочешь искать, природный радон (зачем?) или все же последствия аварий.

      5. посмотрел по вашему прибору — он только гамма и бетта-излучение фиксирует. Хотя тот же радон опаснее именно в силу длительного воздействия…если водичку пить насыщенную им. Тот же радон и полоний уже не обнаружит.

      6. Володя,мы и не искали радон))) У меня ощущение, что про радоновую проблему ты сегодня в первый раз услышал. Эта тема не нова и уже исследована, десяток фирм измеряют радон, любой, кто строит дом, проверяет воздух и воду на радон, да и в принципе Уральская земля выдыхает его довольно щедро. У него небольшой период полураспада, так что даже если надышаться им, сильного вреда не будет. Вред возникает при длительном употреблении радоновой воды. Проблема характерна для владельцев коттеджей, которые сразу не озаботились проверить воду. Удалить радон из воды можно, но дороговатеснько выходит.

      7. я определился с самого начала. Мне интересна экология моего личного пространства…я ж не журналист…:))…почему-то у меня был предрассудок, что этот ваш приборчик показывает какой-то интегральный показатель по всем видам излучения (зиверты же)…оказалось нет…только по бетте и гамме, что для меня есст-но не интересно, ибо места, которые я буду исследовать с вероятностью 146% никаким аварийным загрязнениям не подвергались…т.е. для меня интересны именно природные источники, которые могут быть очень опасны. Интересно что почитав твою статью на 74-ру большинство хомячья делает естественный вывод — пора валить! Радиация жеж! Фсё пропало! Хотя для них та радиация, про которую статья, совершенно безопасна, а та, что действительно опасна им по барабану…ну это как всегда!

      8. Закажи исследование и проверят экологию твоего личного пространства

      9. Я просто хотел сам проверить…но видать дешево и сердито не получится…к тому же то место с повышенной онкологией, про которое я писал, изучить на этот фактор уже не получится.

      10. Погуглил быстро, вроде получается, в районе 1000 рублей измерение, не так чтобы сильно дорого

      11. Буду заказывать измерения. Деваться некуда. Статья была полезна именно в этом разрезе.

  2. ну и как я уже писал, искать максимальные уровни излучения нужно всё-таки не у течи…основная доля долгоживущих загрязнителей распространялась ветром.

    1. Вокруг реки чисто. То, что распространилось ветром в 1957 и 1967 году, наверное, оставило где-то еще пятна долгоживущих изотопов, но, боюсь, найти их можно разве что случайно или ценой огромных усилий и не таким дозиметром (он медленно измеряет).
      А Теча была загрязнена очень локально, по руслу и пойме, поэтому здесь фоны легко обнаруживаются.

      1. Открываю Яндекс-карту — работа, прощай! )

      2. похоже, шутки закончились…всё совпадает…и да, на гугле не видно.

      3. Обратного пути теперь нет. Желательно завести второй паспорт и оформить визу страны, которая не выдаёт беженцев России. Ну, это так, на всякий случай.

      4. По крайней мере, с работы на сегодня я точно сбежала!

      5. Вот это уже хорошее начало. Своевременная мера 😀

      6. ..И вот, сидя в квартире за тремя замками и судорожно стирая себя из всех соц сетей, предположу, что наверняка накопившаяся база исследований в области загрязнений радиоактивными веществами, часть из которых мы сегодня увидели на новостном сайте, и послужила основным поводом к написанию книги? Так Тармашев, к примеру, в своей трилогии «Наследие» пытается докричаться до людей о вреде ГМО. Но его антиутопический посыл вполне мог бы быть принят к сведению и выполнен, потому что это по силам каждому (на том или ином уровне). Что же касается Вас, сложно представить, какова должна быть ответная реакция читателя, проще говоря, что нам теперь делать с этой информацией? Ведь не ради комментариев Вы всё это затеяли?

      7. Я как-то глобальных целей не ставлю, да и «Блабериды» — они не только об этом. Саму идею радиации в книге я использую больше как метафору бессознательного — влияет, но не чувствуется.
        Но если сузить вопрос до технических аспектов… Радиация сама по себе — явление интересное, жутковатое, демонизированное, в и то же время небесполезное. Для Челябинской области внимание к подобным проблемам невредно по понятным причинам.
        Атомные технологии — это очень молодая сфера, всего-то 70 лет, значительно меньше периода полураспада многих изотопов, которые родились в процессе. И человечество объективно еще не знает, что делать со многими проблемами, в том числе, захоронением ядерных отходов. Челябинская область тут на самом острие вопроса.
        Проблема радиоактивных веществ именно в том, что они никак не воспринимаются нами. Это оставляет шикарное поле для намеренного и нечаянного очковтирательства со стороны чиновников, которые пользовались этим всегда и во всех странах. Я уж молчу, что в СССР проводили «мирные атомные взрывы» вблизи деревень, и не считали это большой бедой.
        Сейчас ситуация улучшилась, но коль скоро надежного способа хранить отходы, которые остаются опасными в течение сотен лет, пока не существует, чиновники снова могут использовать те или иные спорные решения, за которые потом будут расплачиваться потомки.
        При этом важно и не скатиться в другую крайность — радиофобию, которая тоже не от большого интеллекта возникает. Поэтому если у меня есть какая-то задача в этом аспекте, то лишь привлечь внимание к предмету,дать людям пару идей, на что нужно обращать внимание. Это тема для специалистов, но отдавать ее им на откуп полностью нельзя, потому что мораль специалистов-атомщиков всегда была на довольно низком уровне и я сомневаюсь, что сейчас что-то изменилось. Цель оправдывает средства, а несогласные — идиоты: это плюс-минус их девиз.
        В общем, я не за истерический подход, а за большую прозрачность. Сейчас, например, атомщики любят играть в молчанку, а потом удивляются, что народ боится всего, что связано с радиацией.

      8. Только настоящий Мастер в ответ на простой комментарий может сходу написать новую статью, Артём ) Вы прекрасный специалист во многих областях, и общаться с Вами очень познавательно! Спасибо за все ответы, и я обязательно дождусь очередной Вашей публикации, чтобы снова увести нить рассуждений к теме моих любимых «Блаберид»!

      9. Да, и это значит, что я прекрасно Вас поняла, и что у меня еще куча вопросов, но я не хочу надоедать ))

      10. Спасибо! Думаю, будет еще не один повод вернуться теме))

Добавить комментарий