Кто потравил Троицк

«Навозная» вода, которая в минувшее воскресенье потекла из кранов Троицка, интересна даже не как отдельно взятый прецедент, а, скорее, как тенденция — водоемы Челябинской области попадают в наши экологические хроники со зловещей регулярностью. Скажем, скандалы из-за загрязнения речки Уй случались в 2013 году (инцидент с Троицкой ГРЭС), 2015 году (запредельное содержание марганца), 2017 году (то же самое), в недавнее время: весной 2021 года, а теперь — и осенью. Сейчас причиной для ажиотажа стало высокое содержание аммиака, источник которого, скорее всего, нужно искать в фермерских хозяйствах. И сразу вспоминаются другие похожие инциденты, например, загрязнение куриными потрохами реки Течи и таинственная ртуть в скважинной воде под Шумаками. Под угрозой и сам Челябинск: экологи не первый год жалуются на состояние Шершневского и Аргазинского водохранилищ. Ситуация в Троицке показательна именно тем, что похожа на типичную: проблемы такого рода обнаруживаются поздно, решаются медленно, а выводы на будущее как будто не делаются вообще.

«Она и раньше воняла…»

Скандал в Троицке разгорелся в первую ночь ноября: сначала жители пожаловались на дурманящий запах, потом и Минэкологии обнаружило высокие содержания аммиака.

Правда, уже во вторник в самом Троицке особенной паники мы не обнаружили. К тому моменту воду уже дали, а некоторые жители вообще развели руками: мол, мы и так из-под крана не пьем, а об отравлении воды узнали из ваших же СМИ. Правда, нашлись и свидетели фекального запаха: по их словам, вода в воскресенье стала не только мутной, но и пахла канализацией. Но Троицк, уже не раз хлебавший из Уя разной дряни, привык пить воду из других источников и к появлению «дерьмовой воды» отнесся не то чтобы равнодушно, скорее, устало: ну да, мол, вода опять воняет, так она и раньше была не очень…

В шлейфе жалоб Минэкологии обнаружило высокие концентрации аммиака в реке Санарка (впадает в Уй в 7 км от Троицка). Раствор аммиака в воде, кстати, хорошо известен всем под видом нашатырного спирта с его резким запахом, при этом жители Троицка жалуются на органическую вонь, что, вероятно, говорит о содержании и других примесей. Каких именно? Мы спросили об этом специалистов.

Аммиак — индикатор сточных вод

О причинах появления аммиака в реках нам рассказал гидрогеолог Алексей Барановский:

— Это может быть утечка с тех или иных производственных предприятий, которые используют в своей работе азотсодержащие соединения, а также с фермерских хозяйств или канализационных сетей, — говорит он. — Азотсодержащие соединения применяются для удобрения почв, поэтому под подозрение обычно попадают сельскохозяйственные предприятия, а также животноводческие комплексы, где аммиак может образовываться из отходов жизнедеятельности животных. Он появляется и в процессах гниения, порой попадая в воду из-за подмыва скотомогильников или других территорий, где накапливаются органические отходы. Нельзя забывать и деятельность человека: попадание канализационных вод в реку также приводит к повышению азотсодержащих соединений в воде.

Что касается рек Уй и Санарка, то самым крупным промышленным предприятием выше по течению является Светлинский ГОК (входит в ГК «Южуралзолото»), но подобную версию специалист считает не самой вероятностной: расстояние по руслу рек от ГОКа до Троицка составляет около 90 км, тогда как аммиачная селитра (аммонит), которая используется при проведении взрывных работ, как правило, вызывает лишь локальное загрязнение в границах горного отвода.

Но Алексей Барановский обращает внимание на тот факт, что жители жалуются не столько на резкий запах нашатыря, сколько на удушливую вонь:

— В случае разгрузки грунтовых вод в реку, область питания которых располагалась в пределах близлежащих сельскохозяйственных угодий или заболоченных территорий, не будет такого отчетливого неприятного запаха. Ведь при инфильтрации жидких осадков через грунтовый массив происходит некоторое очищение просачивающихся вод. Органические примеси, содержащиеся в воде, задерживаются в грунтах, при этом процентное содержание основных компонентов химического состава вод остается неизменным. А значит, речь может идти о прямом сбросе в реку или ее притоки, балки, овраги (областью выноса которых является река) органических отходов жизнедеятельности тех или иных организмов, либо о подмыве какого-то захоронения, — говорит специалист. — При этом местность в районе Троицка степная, болот и торфяников нет, поэтому естественное происхождение неприятного запаха представляется маловероятным.

Наш собеседник добавляет, что для выявления источника загрязнения необходим комплекс исследований.

Эксперт по очистке воды Дмитрий Верин подчеркивает, что наличие аммиака в реках или подземных источниках всегда является индикатором попадания сточных вод:

— Если речь идет, допустим, о нитратах или нитритах, это значит, что отходы хоть как-то очищались или просто некоторое время лежали. А раз вы говорите о содержании именно аммиака, то, скорее всего, их сбросили напрямую, — объясняет он. — Обычно источником является человеческая жизнедеятельность, но в данном случае вопрос — сколько же надо слить канализационных вод, чтобы получить такие превышения, да еще и запах? Второй вариант — это сельскохозяйственные предприятия, которые используют аммиачные удобрения или сбрасывают в реку продукты жизнедеятельности того же скота. По идее, они должны их очищать (это делается методом аэрации), и тогда в воде могут появляться нитриты или нитраты, но сам аммиак — это всё же признак неконтролируемого сброса.

Что касается тухлого запаха, по мнению эксперта, это также говорит в пользу версии о загрязнении реки продуктами животноводческой деятельности:

— Если грубо сказать, то фекальные воды, моча — это среды с высоким содержанием аммиака, но кроме того, в них много других соединений, в них есть метан и так далее. И запах, скорее всего, дает не аммиак, потому что нужна очень высокая концентрация аммиака, чтобы вода в принципе запахла тем же нашатырем.

Чья это свинка успела…

Итак, под подозрением — животноводческие и сельхозпредприятия, которых вдоль берегов Санарки достаточно: есть агрокомплекс в поселке Чкалова, который первым забил тревогу, а также в соседнем Скалистом и Нижней Санарке.

А еще есть большой свиноводческий комплекс «Ромкор» в двух километрах от реки, на который падает подозрение жителей Чкалова: этим соседством они крайне недовольны.

Чкаловцы воюют со свиной фермой уже не первый год, жалуются на зловонный запах и охотно водят экскурсии к реке, показывая дохлую рыбу.

— По осени же вода прозрачная должна быть, а у нас тут иной день муть такая стоит! — жалуется Алексей Щербинин, провожая меня к Санарке, что течет за огородами.

Он показывает лежащую на дне рыбу, приговаривая, что в последние годы жизнь в реке почти исчезла — ушли и щуки, и бобры.

— И, что интересно: вот здесь рыба дохнет, а в Нижней Санарке, выше по течению, всё нормально. Как так?

Предприятие «Ромкора» находится как раз между Нижней Санаркой и Чкалова, поэтому намек вполне понятен. Предприятие возникло в 2015 году, и с тех пор недовольство жителей копится, поэтому иные версии они, похоже, не рассматривают.

Теперь виновника аммиачного загрязнения установит прокуратура Челябинской области вместе со специалистами профильных ведомств. В самой компании «Ромкор» обвинения категорически отрицают. Директор свинокомплекса ООО МК «Ромкор» Олег Шаронов на наш запрос ответил следующим образом:

— Анализ воды вблизи свинокомплекса, проведенный аккредитованной лабораторией Роспотребнадзора, 1 ноября подтвердил чистоту и соответствие нормам. Свинокомплекс никоим образом не может загрязнить реку Санарку, так как находится на расстоянии более двух километров. Сотрудники предприятия сами проживают в Троицке и напрямую заинтересованы в поддержании качества питьевой воды.

Хотя именно удаленность предприятия от реки вряд ли можно считать надежным доводом: упомянутое выше куриное производство у реки Теча располагается в 5 километрах от ее русла. Переброска вредоносной жижи к реке — вопрос чисто технический.

Слишком долгие штрафы

Если отвлечься от троицкой беды и посмотреть на ситуацию в общем, то проблема даже не в самих фактах загрязнения, а в невероятной инерционности нашей системы в борьбе с ними.

Сценарий подобных скандалов типичен: сначала появляются сообщения о загрязнении воды на основании измерений Роспотребнадзора или жалоб местных жителей, а затем следует долгий и часто непрозрачный поиск виновников, который далеко не всегда оканчивается успехом. Так, например, до сих пор неясно появление ртути в Шумаках.

Но даже когда источник токсинов установлен, штрафы оказываются непропорциональны нанесенному ущербу, а предписания устранить проблему зачастую просто игнорируются. И с учетом затянутости всего процесса получается, что реального эффекта почти нет: загрязнение реки происходит в считаные часы, расследование и наказание виновных растягивается на месяцы и годы, в течение которых предприятие продолжает работает: какая уж тут подконтрольность процесса? Это лишь косметическая рубка веток, а не корчевание корней проблемы.

Вот несколько примеров. Летом 2021 года «Мечел» выплатил 42 миллиона рублей штрафа за загрязнение реки Миасс, зафиксированное еще в 2016-м. Другой штраф, уже в 142 миллиона рублей, «Мечел» получил за сбросы загрязняющих веществ в Миасс в 2017–2018 годах. Суммы штрафов могут казаться драконовскими, но имейте в виду, что они выписаны предприятию с валовым доходом под 100 миллиардов рублей в год: это как штраф в 1500 рублей человеку с месячным доходом в 85 тысяч. Раз в пять лет — не так и критично.

Очень часто виновники отделываются испугом: так, в 2015 году за загрязнение реки Уй директору завода железобетонных конструкций выписали штраф в 10 тысяч рублей, самому предприятию — 30 тысяч рублей. «Здоровую ферму» за загрязнение полей под Муслюмово наказали на 850 тысяч, а ответственность за загрязнение реки Теча возложили на оператора очистных сооружений — это штраф в 320 тысяч.

При этом в поле зрения СМИ попадают лишь вопиющие прецеденты, тогда как мелкие сетования жителей на цвет или запах, а тем более общие подозрения, игнорируются совсем.

И, главное, не видно системной работы. Во многих случаях нарушения оказываются настолько очевидны, что установить их могла бы любая независимая проверка предприятия, но по какой-то причине всплывает это уже постфактум, когда вода поменяла цвет, запах или кислотность.

Вероятно, надзорные ведомства установят источник «фекальных вод» под Троицком и оформят нужные предписания. Другое дело, что это всё же борьба с последствиями, а не причиной бед такого рода. Поэтому пессимист в нас говорит о том, что Южный Урал еще не раз столкнется с загрязнением вод, и сам Челябинск здесь — не исключение.