Все гадают, как скажется на России экономическая изоляция, которая станет лакмусовой бумажкой импортозамещения (или его отсутствия). Мне сложно судить об экономике вообще, но последние лет двадцать я следил за развитием автопрома, и на этом фронте всё весьма печально.
Но сначала небольшой экскурс в историю
К началу президентства Путина легковой российский автопром был представлен пост-советскими марками АВТОВАЗ, УАЗ и ГАЗ, однако последний после провала Volga Siber (копия американской модели) сосредоточился на коммерческой технике.
С конца 90-х начались попытки собирать в России иномарки, но первые проекты, вроде Chevrolet Viva, не преуспели. Переломным стал 2002 год, когда Ford организовал сборку современной на тот момент модели Focus и выбился в лидеры продаж. Так началась эпоха «русских иномарок».
Попутно в страну импортировали огромное количество «настоящих иномарок», которые очень быстро вытеснили исконный русавтопром на обочину, что в Кремле считали недопустимым: отчасти даже казалось, что власти хотят развивать инженерные и производственные традиции.
Впрочем, отечественный автопром продолжал клепать устаревшую технику плохого качества, таможенные пошлины его не спасали и ситуация выглядела критичной. Перелом наступил в 2008 году, когда АВТОВАЗ решили передать под контроль стратегического инвестора — альянса Renault-Nissan (он также владел крайне успешной маркой Dacia, автора Logan и Duster). Вскоре АВТОВАЗ выпустит успешную модель Granta, а в 2015 году ещё более знаковую Vesta, а потом окончательно сосредоточится на французских платформах.
Параллельно шёл процесс русификации иномарок по введённым правительством правилам промсборки. В течение 10-х годов эти правила несколько раз ужесточались, требуя всё более глубокой локализации машин, высоких объемов выпуска и местного производства двигателей и трансмиссий. Чисто внешне стратегия выглядела неплохо: в России появились десятки современных сборочных заводов Volkswagen/Skoda, Hyundai/Kia, Toyota, Nissan, Mazda и так далее. АВТОВАЗ тем временем окончательно перешёл под контроль Renault, а УАЗ существенно нарастил долю импортных компонентов в своей основной модели «Патриот» — до 50%. Так произошло размытие понятий «отечественная машина» и «иномарка».
Русификация автопрома проходила под флагом борьбы за рабочие места и налоги, и формально цели были достигнуты. В последние годы на российском рынке доминировали иномарки местной сборки. С каждой проданной машины мы имели какую-то долю в бюджет РФ и карманы рабочих, и это лучше, чем покупать иномарки за валюту целиком.
Однако проект «новый российский автопром» не стал самодостаточным явлением, и теперь это может его подкосить.
Вот несколько тезисов на тему
— Никакого российского автопрома больше нет: даже АВТОВАЗ и УАЗ отказались от разработки новых отечественных платформ, что де-факто означает полный переход России под патронаж мирового автопрома и зависимость от его технологий. Популярные модели АВТОВАЗа постепенно заменят аналогичными моделями на франко-румынских платформах.
— Сборочные заводы хоть и находятся на российской территории, полностью контролируются иностранными компаниями и входят в глобальные автомобильные корпорации. Уже приводил эту аналогии, но повторю: мы похожи на человека, сдающего квартиру музыканту. Да, из неё несётся музыка, но сам владелец квартиры не становится от этого композитором. Уедет (заболеет) скрипач — кончится музыка.
— На территории России находится технологическое оборудование для производства машин, которое в теории можно отжать у иностранцев, но проблема в том, что у нас нет технологий и компетенций, чтобы выпускать автомобили современного уровня. Промышленный робот — это ещё не технология.
— Сборочный автопром по-прежнему зависим от импортных компонентов настолько, что прекращение их поставок способно парализовать его полностью, в чем мы убедились во время микропроцессорного кризиса. Lada Granta с локализацией 80% оказалась одной из наиболее пострадавших моделей из-за дефицита электроники Bosch (кстати, формально тоже российской сборки).
— Иностранные автоконцерны заинтересованы в работе на российском рынке, но не любой ценой. Мы не является ни крупным, ни перспективным рынком. Даже в прежние времена мы были в 1,5 раза меньше рынка Великобритании, не говоря о континентальной Европе, США или Китае.
И это делает нас уязвимыми
Основной вектор России в последние годы заключался не в укреплении национального автопрома (это понятие в принципе уходит в прошлое), а в попытках откусить небольшой кусок у автопрома глобального. Несколько десятков автозаводов не делают нас самодостаточными, потому что мы не имеем ни собственных технологий, ни исчерпывающей компонентной базы.
В крайнем случае, если нас отрежут от всех западных технологий, включая тайваньские микросхемы, мы способы наладить выпуск автомобилей уровня карбюраторных «Жигулей» или аналогичной Lada Granta без АБС и подушек безопасности. Я не думаю, что до такого дойдёт, но это тот рубеж, который мы можем считать своим без оговорок (хотя тут нужно учесть импортные станки, программное обеспечение и так далее). Плюс для этого нужно будет как-то отжать завод у Renault.
Мы по-прежнему сильно зависим от глобального автопрома, и все декларации об импортозамещении в этой части лукавы: мы не владеем ключевыми технологиями и компетенциями, что делает выпуск современных автомобилей для нас недоступным.
Подозреваю, что похожая или даже худшая ситуация во многих других отраслях, и в случае опускания железного занавеса мы будем отброшены на десятилетия назад.
Сейчас мы ведём себя как страна, независимая и самодостаточная во всём, но это не так. Путин не сумел выстроить экономику, способную обеспечивать себя полностью, да он и не стремился, потому что закрытая экономика почти синоним архаичной. И об этом тоже надо думать, объявляя войну всему свету.
PS нет, это не шкурный пост: я готов и на «Жигулях» поездить, и даже пешком походить. Вопрос только, ради чего.