Хозяин нодьи

Я не знал этого слова. Мне слышалось то ли «ноги», то ли «ноди».

Нодья выглядела так: три бревна клались друг на друга — пара внизу, одно вверху — и разжигались до медленного тления. Вдоль бревен ставился тент, где все спали вповалку ногами к вялому огню, который грел всю ночь.

В тот год мне было пятнадцать. В поход с ребятами из параллельного класса я пошел впервые и оказался балластом.

Кстати, слуховые галлюцинации касались не только финно-угорского слова «нодья», но и прозвища одного из парней: всю дорогу мне казалось, одноклассники зовут его на польский манер пан Крокер, на самом же деле — панк-рокер. Пан Крокер мне нравилось больше.

Так вот, я был балластом. Погода в районе Иремеля стояла дождливая, рюкзак я возненавидел через полдня, гать выворачивала лодыжки, дождевик не спасал от гнуса. Я молча ругался и всех ненавидел.

Вследствие какой-то ошибки мы остались без воды. Кругом было полно луж, но инструктор не разрешал пить, пугая чем-то вроде «конской палочки». В мохнатых лесных лужах мы замечали нездоровое брожение и брезговали. Кто-то ставил на ночь миску под широкие листья лопухов, чтобы набрать пару глотков. Ненависть росла вместе с жаждой.

Чтобы окончательно доконать меня, были еще ночные дежурства около этой самой нодьи. Как-то, отсидев положенные два часа, я не нашел свободного места под тентом.

Я всегда недолюбливал любые формы коллективизма, и полуармейская романтика похода оставила меня равнодушным. Инструктор, как положено бывалому туристу, рассказывал истории, но истории у него выходили тусклыми и непонятными, будто в отраженном свете. В душе он, наверное, был прапорщиком. Даже анекдот про приятеля, которому клещ вцепился в самый конец, был подан всухомятку. «В общем, одного приятеля клещ укусил за это самое…», — сказал инструктор значительно и двадцать минут топтался по этому факту. — «Нет, самое интересное, что укусил не в пах, допустим, а за это самое…»

Охренеть прям происшествие.

До конца ада оставалась пара дней. В одну из ночей дым от нодьи тащило под тент, спать было невозможно, впасть в кому тоже не удавалось. Кто-то изредка кидал на угли охапки мяты, мята освежала, но лишь на секунды — угар был сильнее. С большим трудом я заснул, но часа в два ночи меня разбудили дежурить. Я не стал тормошить напарника. Не хотелось.

Я сидел у нодьи и следил за вялым тлением бревен. Дым все также тянуло на спящих. Ночь оказалась влажной и теплой. В четыре рассвело, и, задрав голову, я видел кривые пальцы деревьев на фоне прозрачного неба. Было жутко и классно. Кругом шуршало, скрипело, потрескивало. Мысли стали свободнее.

Истекли мои два часа, но я не стал будить следующего дежурного. Я стал хозяином нодьи.

Дождь, жажда, рюкзак, дым, инструктор больше не сковывали меня. Никто не смотрел, не оценивал, не душил. Мое состояние невозможно было отнять, потому что человека можно заставить дежурить, но его нельзя заставить не дежурить.

Я словно вернул самого себя на место. Я по-прежнему не вписывался в идеалы походной жизни, но и не испытывал больше печали.

Так я просидел до самого утра, но часов в восемь меня начало рубить в сон. Несколько раз я свалился с бревна.

Вместе с грохотом металлических тарелок и сонным брожением одноклассников ко мне вернулась бодрость. Отоспался я позже, на третьей полке плацкартного вагона, но следующий день, последний в походе, провел прекрасно. Лямки рюкзака не резали плечи, кеды просохли, вернулась способность мечтать. Я пришел домой в отличном настроении, и началась совсем другая жизнь.

Я часто вспоминаю ту ночь, проигрываю ее в голове снова и снова. Иногда я воображаю, что из-под тента выходит и садится рядом со мной тот или иной человек, мы поддерживаем вялое пламя и непринужденно болтаем.

В такую ночь хорошо говорить. Или молчать.

7 Comments

  1. Замечательная зарисовка. Я тоже не люблю изматывающие походы, но люблю ночной лес — особенно у озера. Звезды. Роение насекомых. Режущих воздух летучих мышей. Скользящих в темноте сов. Непривычные очертания привычного.
    Люблю разговоры вполголоса. Однажды мы с подругой отдыхали на базе. Ночью ушли на дальний понтон, сидели там, опустив ноги в воду, и пели на два голоса. Сначала песни из репертуара хора, куда мы 5 лет ходили. Потом пошли по русским народным, военным, песням из советских кинофильмов.
    Это была самая лучшая ночь в моей жизни. Ночь с душой.

  2. У меня тоже была такая ночь. В 7 классе мы пошли в поход, были не очень к этому готовы, да и инструкторы были не совсем настоящими. По дороге мы попали в жуткий ливень, и, когда добрались до первой остановки, всё было мокрое: одежда, кеды, палатка. Стало очень холодно, развели костёр, но он от сырости больше коптил. И тогда инструктор предложил выпить чаю. Т.к. чай тоже вымок, мы поставили воду и набросали туда листья смородины клубники, ещё чего-то. Всю ночь мы сидели у костра, пили этот чай и из котелка ели мокрый сахар. Согрелись, очухались, следующие дни поход прошёл без происшествий, но запомнился именно этот день и эта ночь.

  3. Ох уж эти «настоящие» походы, бесчеловечные, с нодьей и ночевкой под открытым небом. Вот именно за это не люблю ходить с «профессионалами». Весь поход испортят своими этими тру-технологиями. В походы надо ходить одному, либо с женой, либо с другом. Не более 2-4 человек, причем чтобы все участники были +- одинаково укомплектованы и +-одинаково мыслили. Использовать современные рюкзаки(и их наполнение), которые не ломают тебя через 3 часа, спать в хороших палатках на теплых самонадувных ковриках, а костер использовать только для декорации, готовить на газу(ну если поход длительный, то газ не вариант, конечно). Вот это я понимаю поход. Причем я гарантирую, что душевность от использования современных технологий ничуть не уменьшается.

    1. Ну, справедливости ради, дело было в начале 90-х, когда не все оборудование было доступно. Кроме того, остальные ходили с этим инструктором регулярно, это я был впервые и не особенно вписался. А так согласен с тобой, бывалые туристы — они примерно как вояки: «мне не надо, чтобы ты плац подмел. Мне надо, чтобы ты зае….ся».

  4. А еще в походах самое приятное — это байки у костра и страшные истории. Истории, правда, и на базе можно травить. Они от этого не становятся менее страшными. Ну и байки всякие — про встречи с медведями, про переправы через бурлящие от дождей реки, про выживание, про дружбу и все такое.

    1. В точку. Вообще походы очень часто меняют реальность. В детстве часто плавали на байдарках по месяцу, и замечал, что там вкусным казалось то, что в жизни вообще есть не будешь. Я много раз давал себе зарок, вот приеду домой, попрошу маму купить мне два мешка пряников. Приезжал, и нафиг они были не нужны. А в походе… м-м-м…. когда тебе один пряник в день выдают. На пятерых.
      Ну и байки у костра. Травят-травят, потом надо встать, отлить… в темноте… а там совы… Жесть)))

      1. Есть же поговорка, что все хорошо естся на природе и на работе. Принесешь на работу какое-нить неудавшееся печенье или яблоки-паданцы из сада — и коллеги все сточат в момент

Добавить комментарий для Hoppy DryОтменить ответ