Слёзы, слякоть, чупа-чупсы

Все фотографии — Даши Пона

Продавщица в кафетерии у военкомата говорит, что утро выдалось сумасшедшим: потрачен целый мешок зернового кофе, закончилось молоко, на исходе пакеты для хачапури. Я спрашиваю, знает ли она причину потребительского бума. Она кивает в сторону военкомата, где толпятся мобилизованные и их родственники: мол, кто же не знает. Ближайшие дни сулят много работы, и хозяйка кафетерия думает заказать побольше зернового кофе. Мобилизация обещает массу организационных сложностей, и это первая, но не самая важная.

В этот раз мобилизовали 35 человек, в основном — сотрудников «Трубодетали». Это не последняя группа запасников с этого предприятия

В отличие от мобилизации в области, челябинская атмосфера более сдержанная: меньше эйфории, больше сосредоточенности, да и погода отвратительная. В этот раз уезжают 35 человек, и за редким исключением все с одного предприятия — завода «Трубодеталь». Отправка назначена на десять утра, но еще до восьми перед входом сбиваются группы родственников по пять-шесть человек, и в центре каждой группы — те, кто после подготовки отправится на Украину. Отличить их непросто: одежда на большинстве сугубо гражданская. Один из мобилизованных Вадим говорит:

— Взять с собой велели лишь теплые вещи и мыльно-рыльные принадлежности, а остальное должны выдать там. Вообще-то контрактники могут проходить службу в личной форме, если она по уставу, но зачем? Обязаны выдать.

Я спрашиваю, есть ли у Вадима понимание, как долго продлится его миссия. Он пожимает плечами:

— Вот такого понимания нет. Но отпуск контрактникам положен через 11 месяцев, а мы же приравниваемся к контрактникам.

Денежные вопросы? Он говорит, что оставляет супруге карту, куда будет приходить его новая зарплата, уже по контракту (сколько именно, Вадим пока не знает), а сам он встанет на довольствие, так что ему деньги без надобности.

Вадим Качкайкин прощается с родными перед входом в военкомат

Вадим уже был героем наших публикаций: несколько лет назад он принял участие в съемках ироничного ролика с призывом вернуть крепостное право, который высмеивал благополучие олигархов на фоне трудностей рабочей жизни. Но о собственном предприятии, «Трубодетали», на котором Вадим работает гибщиком труб, он отзывается хорошо — говорит, обязались сохранить за мобилизованными рабочие места и обещали единовременные выплаты. А еще раздали всем мобилизованным и их жёнам списки телефонов начальников «Трубодетали», чтобы поддерживали связь и рассказывали о проблемах. Правда, связь, скорее всего, будет лишь до непосредственной отправки к зоне боевых действий.

Многих провожали отцы и гордились сыновьями

Мы связались с дирекцией по персоналу «Трубодетали» и спросили, как именно проходил отбор кандидатов для мобилизации. Ведь если убрать несколько сотрудников с одного направления, оно может попросту застопорится. Учитывалось ли это? На заводе нам пояснили следующее:

— Нет, отбирали сами военкоматы исходя сугубо из военно-учетной специальности: нам вручили повестки, мы раздали их сотрудникам, всего более сорока повесток. Мы понимаем обстановку в стране, поэтому готовы помочь, но при этом такое количество убывших сотрудников для нас близко к критическому.

Вячеслав Вишницкий с детьми

Интересен вопрос с наличием у мобилизованных боевого опыта. Во время объявления мобилизации министр обороны Сергей Шойгу обозначил такой опыт в качестве одного из трех критериев отбора. Два других — это служба в армии и наличие востребованной военно-учетной специальности (ВУС). Что касается срочной службы, то ее проходили все, с кем удалось поговорить: есть «выпускники» 2007 года, есть — 2017-го. Военно-учетные специальности у всех разные: есть стрелки, сапёры, водители, разведчики, операторы термических машин для постановки дымовых завес. Есть даже те, кто служил в ракетных войсках стратегического назначения. Но вот боевого опыта в обычном смысле слова нет ни у кого: ребята не были ни в Чечне (тут и по возрасту не получается, если брать солдат), ни в Южной Осетии, ни в Сирии. Так что пока речи о действительно обстрелянных военных не идет.

Повестки всем пришли в день объявления мобилизации, 21 сентября, причем сначала ребят приглашали на двухнедельные военные сборы, а уже по прибытии в военкомат выдали мобилизационное предписание явиться в 08:00 27 сентября.

— Это мой боекомплект, — комментирует один из мобилизованных

Подошедшая на мероприятия омбудсмен Юлия Сударенко, которую перманентно окружают телевизионщики, спрашивает одного из мобилизованных:

— Ну как, хорошее настроение?

— Да, — бодро кивает тот.

— Нет, — отвечает его жена.

Женщины переживают за своих мужчин — это видно. Но мужчины на вопросы о том, сложно ли было убедить вторую половину в необходимости ехать на фронт, отвечают примерно одинаково: «Да все всё понимают, что тут объяснять?»

— Лучше мы к ним (к украинцам. — Прим. ред.), чем они к нам, — без улыбки добавляет один из мобилизованных. — Мы в семье всё обсудили, жена знает ситуацию. Сейчас приедет, конечно, будут и слезы, и сопли, но куда деваться-то?

Жёны воспринимают ситуацию острее

Мужчины-провожающие, напротив, стараются поддерживать позитивный настрой: давай, мол, братан, рой окопы и для нас тоже — скоро приедем на подмогу. Но кто, когда и куда поедет, сказать сложно: даже сотрудники «Трубодетали», хотя долго знают друг друга, совсем не уверены, что попадут в одну часть: у всех разные военно-учетные специальности, так что и задачи могут разниться. В толпе то и дело вспыхивают разговоры про добровольцев, которые сами приходят в военкомат, но им отказывают: то возраст не тот, то специальность. Фактически сейчас никто из запасников не может наверняка знать, что его заберут, как не может быть уверен, что не заберут.

Была и такая реакция. И мне она понятнее, чем весёлое топтание на месте и пожелание всего наилучшего

Нынешняя отправка проходила под объективами множества камер, и мы не знаем, насколько она типичная. Иногда проскакивали разряды напряжения: например, подруга одного из мобилизованных, Сергея Максимовских, обратилась к уполномоченному по правам человека Юлии Сударенко с жалобой, что ее молодого человека вынудили согласиться на мобилизацию, хотя ему скоро исполнится 37 лет, а он лишь солдат — для них возрастной ценз составляет 35 лет. Ехать он не хотел, но был вынужден, когда, по словам подруги, у него забрали паспорт и военный билет. Мы следим за этой историей.

Транспорт, на котором увезли мобилизованных

К десяти часам к зданию военкомата стал прибывать транспорт. Три обычные маршрутки-«Газели» заехали во внутренний двор. Родственников и журналистов попросили удалиться. Новобранцев ждало построение и инструктаж. Им предстоит поехать порядка 300 километров до базы, где они будут проходить слаживание, но как долго — никто точно не знает: говорят, где-то около месяца.

А скоро эти картины станут привычны глазу, потому что сборы мобилизованных планируются регулярно: на 28 сентября назначена отправка еще одной партии, и тоже сотрудников «Трубодетали».

Вещей не так много: всё обещали выдать на месте

Сегодня же состоялась отправка первой группы мобилизованных из Магнитогорска

3 Comments

    1. Ну дадим людям хотя бы месяц (понятно что все линии перейдены, но многим надо осознать происходящее),
      во-первых пока желающие идут по большей части, во-вторых цифра там значительно больше озвученной

      С кем разговаривал, кого знаю, они типа всячески придерживаются прежней позиции, но уже нервничают все ощутимо.

      Ну и вообще если сравнивать с другими историческими параллелями, кол-во «уклoнист-oв» (выезжающих заграницу) очень большое.

Добавить комментарий для ИльяОтменить ответ