Первой мыслью было – угнали. То есть я стою с пакетом в руках перед парковой, а машины нет. Дело было возле пересечения Российской и Коммуны. Забавно, что я стал спорить с воображаемым угонщиком, убеждая его: «Да зачем тебе красный Ситроен? Ты его все равно нормально не продашь». Несколько секунд я прям поражался непроходимой тупости этого злоумышленника.
Когда у вас происходит что-то плохое, обязательно возникают на горизонте люди, едва скрывающие возбуждение, которые с неистовой услужливостью отвечают на часто задаваемые вопросы. Да, эвакуировали. Да, вон они поехали. Да, у них тут прикормленное место.
Вообще-то я видел табличку 8.17 «Инвалиды», которая в сочетании со знаком «Парковочное место» разрешает вставать только автомобилям, перевозящим инвалидов. Поэтому я и встал справа от нее. Впрочем, под табличкой «Инвалиды» была еще одна – 8.3.1 (черная стрелка вправо на белом фоне), однако я не придал ей значения, ибо не помнил, чтобы она использовалась в подобном сочетании. А вот по мнению ГИБДД, она распространяет действие знака «Р» и таблички «Инвалиды» на всю правую половину парковки.
К слову, сейчас, углубившись в ПДД, я прихожу к выводу, что ситуация не так уж однозначна. Читаем: «8.3.1 — 8.3.3 «Направления действия». Указывают направления действия знаков, установленных перед перекрестком, или направления движения к обозначенным объектам, находящимся непосредственно у дороги». Другими словами, эта табличка, как я понимаю, не может обозначать направление действия знака «Парковочное место».
Как бы то ни было, машину уволокли, и должен отметить расторопность служб эвакуации: брелок сигнализации сработал, когда я подходил к эскалатору на выходе из торгового комплекса, и на улице я был самое большее через минуту. Эвакуатор уже маячил вдалеке. Вслед ему, одобрительно отвесив челюсти, смотрели возбужденные зеваки.
Я шел к остановке общественного транспорта, вспоминая, что штраф за парковку на месте для инвалидов составляет 5000 рублей, услуги эвакуации по унифицированному челябинскому тарифу – 1900, а хранение машины на стоянке – 37 рублей в час. Таким образом, общее наказание превышает 7000 рублей (плюс оплата такси, если пользоваться), а значит, с точки зрения закона, я опаснее, чем водитель, который одновременно пролетел на красный (1000), не пропустил пешехода (1500), три раза превысил скорость (1500) и перевозит детей без детского кресла (3000). Больший штраф я мог бы получить разве что попавшись за рулем по пьяной лавочке. Я, черт возьми, настолько опасен, что после моей смерти (в очереди на выписку постановления) моим именем будут пугать балующихся детишек, и тогда уже никто не вспомнит, с чего началась эта зловещая история.
К сожалению, расторопность эвакуаторщиков касалась лишь момента погрузки, в остальном же процедура спасения автомобиля настроена таким образом, чтобы до каждого твоего нейрона дошло, какая ты на самом деле сволота.
Штраф-стоянка в Челябинске одна, на Братьев Кашириных 129, а. Вход в нее украшен толпой понурых спин, а чувство физического голода быстро затмевает чувство голода информационного. Вот стою я за этими спинами – а зачем? И что ждет меня в будущем? А Россию? Единственное информационное табло висит в узком коридоре уже перед самой кассой, куда некоторые попадают лишь спустя четыре-пять часов ожидания. И про судьбу России, кстати, там ни слова.
Мы — стойкий народ, поэтому я продолжаю стоять. Знакомлюсь с девушкой Машей, которая сыграет важную роль в этой истории. «Приору» Маши, к слову, похитили с той же парковки, что делает нас в некоторым смысле подельниками.
В помещении, напоминающем курятник со слуховым окном в сторону нас, сволочей, сидит инспектор ГИБДД и кассир-оператор штраф-стоянки. Инспектор работает до семи, время уже – начало восьмого, поэтому нам остается лишь забрать филькину грамоту о том, что машина прибыла на штраф-стоянку, а затем ехать «оформляться» на Гончаренко, 99.
Это, к слову, на другом конце города, в 13 км от штраф-стоянки, что еще раз напоминает тебе, мол, деньги уплачены не зря – воспитательный эффект в самом деле исключительный. Терапия идет успешно. С каждым часом я чувствую, как светлеет моя душа.
На выручку приходит Маша и ее сестра, которые принимают меня в экипаж до Гончаренко, за что говорю им большое спасибо. Без такой компании вечер был бы совсем потерянным.
На Гончаренко все просто: два окна, две очереди, два часа. Сначала нужно пройти в здание «за ёлками» и оформить постановление. Там — очередь человек из семи, что кажется почти счастьем после увиденного на штраф-стоянке. Впрочем, когда первый выходит из кабинета через 20 минут после захода туда, счастье сменяется буддисткой апатией, а ноги сами скручиваются в позу лотоса.
Достоявшись очереди, я понял причину такой медлительности: в комнате сидит одинокий инспектор, который запрашивает информацию по телефону и выписывает постановление в режиме рукописного принтера. Жи-жи… Жи-жи… Буква за буквой проходит наша жизнь.
Сам инспектор мне понравился: он толково объяснил мои перспективы и пожелал в будущем быть внимательней (обещаю). Но за что же начальство так издевается на ним, бросая один на один со вздернутой толпой, когда из вооружения – одна авторучка и проводной телефон?
После «здания за елками» мы проходим в соседний корпус, где еще что-то дооформляем. Потом – путь назад, потом оплата эвакуации (чуть более 2000 рублей и, слава богу, принимают по безналу) и, наконец, свидание с автомобилем. Аллелуя!
У меня смешанные чувства. Мне в самом деле нужно быть внимательнее, и если стрелка 8.3.1 все же применяется со знаком «Р», я получил по щам заслуженно.
Из плюсов – машину, на первый взгляд, не повредили, и заботливо опечатали двери и бензобак (правда, открывая дверь, ты отклеиваешь пломбу, а не рвешь ее, поэтому вскрыть и вытащить что-нибудь – без проблем). Сама стоянка также производит впечатление довольно защищенного места, и войти туда без надзора охраны (а тем более выехать с нее) нельзя. В общем, особенных переживаний за сам автомобиль не было, и на том спасибо.
Что касается большого штрафа – ну он такой. Здесь я могу лишь предостеречь вас от парковки на местах для инвалидов, поскольку наказание — одно из самых суровых. Такое же, как за повторный проезд на красный или выезд на встречку. А с учетом услуг эвакуации – еще больше: считайте, смартфон или новый аккумулятор для автомобиля. Единственным утешением является скидка 50% при оплате штрафа в течение 20 дней.
Что расстраивает – это бестолковая организация процесса оформления. Премия «Золотой совок» так и ломится эвакуаторщикам. Скажем, для чего нужен первый визит на штраф-стоянку, где я забрал лишь плюгавенький листок? Неужели переслать три строчки текста напрямую в ГИБДД – это проблема? Ну ладно, смартфоны – может быть, они дороговаты для штрафстоянщиков. Но есть же телеграф и азбука Морзе, верно? Точка-тире, Сокол вызывает Казань, Казань на связи. Электромагнитный сигнал, напомню, преодолевает 13 км до Гончаренко со скоростью света.
И для чего дробить процедуру на три окна, в каждом из которых собираются толпы страждущих? В конце концов, эвакуация – бизнес довольно рентабельный, и уж если наказанием для нас является штраф, то сэкономьте хотя бы время. И мы, клянусь, потратим его не абы как. Мы потратим его на новые нарушения и новые штрафы, чтобы и казна не пустовала, и перо одинокого инспектора не засохло. Ведь мы, как не крути, любим свою страну.
А в остальном я считаю подобные происшествия полезными для водителей, которые от регулярной езды без штрафов расслабляются и начинают чувствовать себя этакими городскими джедаями. Но преувеличивать власть Силы не стоит – на каждого джедая найдется Вейдер с крючком. Впрочем, я склонен верить, что такие штрафы спасают нас от чего-то большего, ведь в иных случаях невнимательность оборачивается бедами совсем иного плана.
Штраф я оспаривать не буду, ибо ленив и хотя бы отчасти считаю его заслуженным, а вот правомерность стрелки 8.3.1 в данном случае надо исследовать. И если эвакуаторщики нагревают водителей на незаконно установленной стрелке — отличный получится скандал.