Чтобы было интереснее, я наметил себе список товаров и запчастей, которые якобы ищу на авторынке «Искра» на Шадринской. Прошлым летом я покупал 4,5-литровую канистру масла Elf в магазине за 6,5 тысячи рублей, и мне любопытно, сколько такая стоит здесь. В павильоне, в котором коробки с маслом высятся, как небоскребы Нью-Йорка, я уточняю стоимость французского масла, и продавщица нетерпеливо отвечает: «Есть эльфовская канистра за четыре тысячи, а есть за две, тебе какое?» Интересная дилемма.
Оказывается, дорогое масло — это остатки французской амброзии, прозрачной, как слеза единорога. А за две тысячи — голимая подделка из подземелий замкадья.
— А другого нет, — отрезает торговка. — Вы что, не знаете, что в мире творится?!
Потом, чуть смягчившись, объясняет, что санкции мешают поставкам, так что у нас два пути: остатки или контрафакт. При этом сама она голосует за первый вариант и даже показывает небольшую пантомиму, как таксисты-идиоты приходят к ней за маслом по 2 тысячи и потом гордо вышагивают с ним (примерно так Буратино шествовал в школу с букварем под мышкой). Тупость этих таксистов приводит ее почему-то в восторг.
— Купят и шагают, и шагают! — восклицает она и настойчиво рекомендует мне не быть таксистом, а взять канистру за четыре тысячи, ведь ее истинная «французскость» видна невооруженным глазом.
Я прошу показать. Продавец вытаскивает две одинаковые синие канистры, и я, честно признаться, не вижу особой разницы. Плюс они не похожи на тот Elf, что я покупал в прошлом году. Фотографировать она запрещает, а когда понимает, что я просто зевака, теряет ко мне интерес. Тем более что кто-то пришел за «Шеллом».
Авторынок «Искра» — место легендарное, намоленное. Он возник в ранних 90-х на базе Челябинской станции техобслуживания автомобилей № 1 возле многоэтажного здания таксопарка, на третьем этаже которого сейчас размещается картодром. Его пытались закрыть еще в ранних нулевых, когда активно развивался официальный дилерский бизнес и казалось, что время таких авторазвалов подходит к концу.
Но вот на дворе 2023 год, а рынок и ныне там. Я не был здесь лет десять, так что даже забыл о его существовании. Но на волне известных событий нам в редакции 74.RU стало интересно: какова атмосфера на рынке сейчас?
Несмотря на выходной, на рынке нет ажиотажа. Возможно, потому что холодно. У входа мужчина добродушно-усталого вида разбирает груду запчастей настолько разномастную, словно здесь взорвали трансформер. Этакая автомобильная прозекторская. Хозяин напоминает рыбака, который тащит из моря осетров: он прицеливается, погружает руку в эту кучу и вытягивает рычаг подвески или стабилизатор поперечной устойчивости, раскладывая их на брезенте рядом.
— Откуда беру? — не оборачиваясь, отвечает он мне. — С машин. Нет, не с заброшенных. Все своим ходом приезжают.
Он гордится тщательностью подхода, подчеркивая, что с криминалом дела не имеет. «Бандиты там, дальше», — кивает он. А у него всё свое, натуральное, ручной разборки, так сказать.
В куче деталей я замечаю карбюратор, удивляясь, что за олдтаймер он препарирует сейчас. Оказывается, жертву звали «Иж-Ода». Мне она запомнилась довольно неудачной моделью, которую выпускали в Ижевске до середины нулевых, отчего, видимо, «Ода» не успела вкусить плодов инжекторной эпохи. Позже на этом же заводе выпускали Lada Vesta, но в прошлом году и «Веста» съехала оттуда, чтобы заполнить конвейерную пустошь основного заводе в Тольятти, а ижевское предприятие зависло в неопределенности. Как и все мы, впрочем.
— А коробка передач почем? — спрашиваю я.
— Десять тысяч, — не глядя отвечает продавец.
Никакого прайса: разборщик гордится тем, что может сразу же оценить любую деталь. Опыт.
Чего на рынке много, так это шин, колесных дисков и колпаков. Разворот страны с запада на восток особенно заметен здесь: на развалах еще можно найти остатки резины Nokian или Dunlop, но в остальном — «Кама» и засилье китайских брендов с непривычными, а местами и смешными названиями. Ну да, слово Rotalla явно образовано от глагола rotate («вращаться» — англ.), но в русском имеет другие ассоциации. Многие ведь до сих пор думают, что ротавирус — это от слова «рот». Вот и Rotalla звучит так, будто китайцы нас слегка поимели.
— Лучше Landsail, — советует продавец, показывая на индексы, отражающие экономичность шины и устойчивость к аквапланированию. — У «Роталлы» все показатели хуже. Linglong? Ну, такое, средненький вариант.
Сейчас все варианты средненькие. Для моего автомобиля комплект шин размерностью 205/65 R16 стоит 16–18 тысяч рублей, что, с одной стороны, не шокирует. А с другой — не так давно в такую сумму обошлись бы вполне приличные шины европейского производителя, а не китайские бренды, которые звучат для меня как ноунеймы. Ну да, стерпится, слюбится, но всё же поезжу на «Континенталях». Видя мои колебания, продавец советует:
— А вы корейские посмотрите, с ними проблем нет, поставки идут, — он показывает шины Nexen, хотя они раза в полтора дороже. Я прикидываю, что за такую сумму раньше бы купил комплект зимней резины известного производителя. Раньше, раньше… Не избавиться нам от фантомных болей старых цен.
По словам продавца, ассортимент шин определяют в основном крупные дистрибьюторы, которые возят то одни бренды, то другие, и в чём там логика, понять сложно.
— Берём что есть, — подытоживает он. — А чего нет, того и взять неоткуда.
— А проблемы с запчастями есть? — спрашиваю я у парня, который торгует кузовщиной для «Лад».
— Есть, — отвечает он с гордостью, словно «проблемы с запчастями» — это название товара, и у него целые склады. Вам каких проблем: логистических или экзистенциальных?
— С какими? — уточняю я.
— А вами какие надо? — начинает что-то подозревать он.
— Ну, а с какими проблемы?
— А смотря какие надо.
Вот и поговорили. В конце концов выясняется, что есть сложности с поставкой кузовных деталей для некоторых уже снятых с производства моделей Lada вроде приснопамятной «Приоры». То ли завод перестал их выпускать раньше времени (производитель обязан делать запчасти 20 лет после окончания выпуска модели), то ли не рассчитал интенсивность, с которой бьются «Приоры». Но с СВО это не связано, подчеркивает продавец. Обычно русское растеряйство.
Остальные продавцы на вопросы о проблемах с поставками лишь пожимают плечами: мол, не слыхали про такое явление. Вот в Европе, там да, проблемы. А у нас — изобилие. Может, конечно, лукавят, но вряд ли: откуда бы у нас проблемам взяться? Не было, не было — и тут на тебе.
Дискутируя с ними, я даже придумал почти правдивую легенду, что думаю пересесть на «Гранту» сугубо из-за доступности запчастей. Потому и интересуюсь, всё ли в наличии. Владелец магазинчика, где выставлены гирлянды шестеренок и замысловатые картеры коробок, отчеканивает:
— Всё есть, проблем нет, — а потом, глянув на меня еще разок, добавляет: — Но это если ты настоящий ВАЗ купишь.
— В смысле настоящий?
— Ну, не «гуся» или «хрюшу». С этими не знаю. Они французские, это надо отдельно узнавать.
«Гусь» — это Largus, «хрюша» — XRAY, оба на французской платформе В0, поэтому с классическими «Ладами» их роднит в основном силовой агрегат и кое-что по мелочи.
На рынке есть признаки автошовинизма: здесь чтут отечественный автопром. Специфических деталей для иномарок почти нет, хотя встречаются исключения. Например, один магазин посвящен сугубо корейским автомобилям. Здесь можно приобрести расширительный бачок для Chevrolet Cruze (он по генетике «кореец», сделанный подразделением GM DAT) и подшипник для Hyundai Solaris.
Мужчина южной внешности препирается с продавцом, объясняя, что купил один подшипник, но ему нужен второй, а они разных типов, есть поменьше, есть побольше. Он просит продавщицу принести со склада подшипник и померить. Горделиво возвышаясь над прилавком на фоне полок, она упирает руку в бок и презрительно цыкает:
— Я принесу, ты померяешь, а потом пойдешь в другом месте покупать?
Не знаю, чего она ждет от клиента: чтобы он выдал нотариальную доверенность? Зато в магазине об СССР напоминает не только обслуживание, но и цены: вот бамперы для «Соляриса» за 1900 рублей. Что, блин? Крыло для велосипеда в хорошем магазине дороже. Но опытный хёндевод усмехается: мол, сильно не обольщайся, купишь такой — замучаешься подгонять под размер. Будешь тянуть его, тянуть, как презик, пока не порвется (были в его жизни такие казусы). Плюс еще покраска. С другой стороны, в моих наивных представлениях бамперы и должны быть дешевыми. Когда мелкая авария в России вылетает за пределы страхового лимита по ОСАГО в 400 тысяч, это нонсенс. В тесных европейских городах, например, бамперы считаются расходниками, мелкие царапины там никого не волнуют, хотя это связано не с их дешевизной, а более прагматичным отношением к автомобилю.
Как вообще описать «Искру» образца 2023 года? Наверное, как тихую гавань или островок застоя, где вот уже тридцать лет торгуют примерно одинаковыми запчастями для примерно тех же машин. Я ждал чего-то большего, потому что СМИ, страховые, автосервисы педалируют тему дефицита запчастей, и кажется, что на рынке будет что-то вау: или ажиотаж с очередями и драками, или, наоборот, пустые полки и заброшенные киоски. Но жизнь здесь напоминает маленькие уездные города, которые переживают эпохи, почти не меняясь. У них просто нет рецепторов изменений: вся их нервная система укоренена в чём-то нетленном и скрепном, как вал коробки передач от «четырки».
Если рынок пережил бешеный расцвет дилерских сервисов, то сейчас тем более не время опускать руки. Просто его ниша узковата. Он, как криминальный авторитет, известен только в определенных кругах. Подозреваю, владельцы большинства иномарок если и знают про «Искру», то только по старой памяти. Но этот рынок, как и сам АВТОВАЗ, остается осью нашей автомобильной истории, к которой мы возвращаемся снова и снова. Это французы то пришли, то ушли (есть у них традиция с 1812 года), а правоверные вазики — это навсегда. И едва мы начинаем сомневаться в этом, как нас возвращают к первоосновам.
Рынок, конечно, сборище всякого контрафакта по ценам настоящего товара, но! Когда мне надо какую-нибудь резиночку найти или переходный штуцер, или еще какую-нибудь дичь, которую даже словами описать трудно, то еду туда:) Там есть отдел, который уже лет 15 работает, у дядьки там куча всякого такого барахла)