Чего заслуживают ветераны СВО

Добивка к истории Александра Сазонова. Я думаю вот о чём: какой приём получат ветераны СВО, когда вернутся? И как обществу относиться к ним?

Александр, напомню, вагноровец, который пошёл добровольно. Но его травма не признана боевой, нет статуса ветерана, нет выплат. То есть для государства он — просто чувак, по неосторожности лишившийся ноги. В силу молодости и спокойного характера, Александр смотрит на ситуацию без ажитации, но всё же собирается идти в суд.

Я был против войны в том числе, потому что она оставляет в обществе тяжёлый след, и под жернова попадают даже те, кто вроде бы «в доску свой».

Людей мотивировали деньгами. Людям обещали статус героя. Окей, лично мне всё это не близко, но с точки зрения государства вот такие Александры и являются ролевой моделью участника СВО, тем более в опальных делах он не участвовал. Но про него то ли забыли, то ли мстят, а может, действительно законы сформулированы слишком хитро.

Внутренне я готовлюсь, что в какой-то момент нас завалят такими историями. Захочет государство сэкономить, построит бюрократические лабиринты, блуждать по которым (да ещё на одной ноге) захочет не каждый. И предпочтёт спиться или пойти в бандиты, как было после Афгана.

Многие мобилизованные и контрактники вернутся с ворохом проблем: у кого-то со здоровьем, у кого-то с психикой. Ещё они вернутся с этажами ожиданий, потому что им говорили, что россияне поддерживают СВО, что все понимают её нужность и что любой причастный автоматически становится героем. И везде слава, почёт и первое место в очереди.

А будет ли так? Я не беру прослойку близоруких пацифистов вроде себя, которые сразу были против отправки людей за ленточку. Но даже среди диванных милитаристов сейчас больше равнодушия и нежелания вникать в детали, чем активной помощи. У них сады, Турции, новые машины. Люди устают от украинской повестки и в мире, и в России. Война нравилась турбопатриотам как метафора, как боевик в прайм-тайм, как повод для холиваров о национальной гордости. Но кто из горлопанов захочет долго и муторно помогать СВОшникам добиваться льгот, выплат, лечения? А кто будет ходить к обездвиженным инвалидам? Кто займётся психологической реабилитацией? Общество в принципе-то готово к этому, или мы получим ещё один незаживающий шрам на десятки лет вперёд?

Получим, конечно. И те, кто вчера подстрекал парней идти туда, скажут: сами виноваты. Скажут: отстаньте, мы мыслим геополитически. Скажут: ваши мелкие проблемы нам скучны.

Есть и другой аспект, трудный для меня. Многие из несогласных с войной считают, что вернувшимся с СВО и не надо помогать. Но для меня это сложный вопрос. Тех же мобилизованных по большей части загнали туда. Я думаю, это было ошибкой, но раз это случилось, заламывать руки поздно. И далее варианта два. Если человек — военный преступник, его нужно судить, но это дело государства (ну или общества). В остальном отгородиться от этой проблемы нельзя, даже если ты изначально был против. Вернутся люди, владеющие оружием, уставшие, злые, привыкшие к высоким доходам. И если государство и общество не захочет их принять, они впишутся сами, но уже как смогут. Пока они там, о них легко забыть. Но рано или поздно они будут здесь, со всеми своими разочарованиями и ожиданиями.

А самим воякам думать о таких вещах надо заранее. На прошлой неделе написали две женщины: их мужья в возрасте за 50 лет без боевого опыта записались добровольцами ещё в июле, и почти сразу отправились туда, где горячо. Зарплаты не видели до сих пор. На связь не выходят. Написали везде запросы, ждём.

А вообще мерзко это всё.